Лев Мирошниченко ✏ Терпение

Ты садишься вечером, выйдя из лязгнувшего челюстями автобуса, 	в городскую электричку, в покрытый пылью,  	грязно-зелёный вагон, замедливший с натугой ход 	и вставший впритирку к зазубренному краю платформы.  Ты смертельно устал от работы. Ты устал от дороги к своему дому. Ты ничего не чувствуешь, 	ничего не видишь. Не чувствуешь железа, 	не видишь бетона, не замечаешь толчков в спину, но подчиняясь им, 	втискиваешься всё глубже и глубже  	в вагон, в тесный проход между сиденьями.  Ты жив, но не воспринимаешь 	ни себя, ни окружающих. Ты ничего не воспринимаешь. Всё остановилось. Застыл непрерывный грохот. Застряло в пространстве  	бесчувственное движенье. Замерло мелькание деревьев, 	столбов и тусклых огней за окном, в своём привычном, бесконечном повторении. Застыли лица 	сидящих на скамейке. Закаменела твоя душа.  И возможно, 	и наверно, это хорошо. Нужно застыть, окаменеть, слиться с окружающими предметами, 	людьми, скамейками, застарелой грязью на полу, 	тяжёлым воздухом в вагоне, чтобы выжить, чтобы вынести  	до предела терпеливо этот унылый и тесный, 	условно движущийся мир.  А потом… потом очнуться 	среди журчащей тишины на последнем этаже многоэтажки, 	ближе к звёздам, на краю чудовищного города. И ощутить с удивлением 	стакан в руке с остывающим крепким и сладким чаем.   И увидеть перед собой, 	в жёлтом ярком круге  от настольной лампы, большую раскрытую книгу  	с картинкой:  «Битва римлян с варварами». Теперь ты способен улыбнуться.  Ноябрь, 1987, Москва