Прикушен калиткой,
 о, милая, мят.
 Припухшей каликой
 меня не следят.
 А красят ладони,
 а ходят стволы.
 Без боли, без боли,
 без боли стары.
 Я — первый проселок,
 любимая — сушь.
 С простуженных елок
 не вывести тушь.
 И с наглого неба
 не спросишь лица.
 Полжизни у хлеба
 двухтомник листать.
 Меня прогоняют,
 освистан листвой.
 Я брови меняю
 у строчки не той.
 Взываю к Успенью
 сквозь галочий шум.
 Заброшенным пеньем
 поэтов тушу.
Прощай, моя тоненькая!
 За совесть и страх
 печатаюсь только
 на ваших губах!