Вступаю в духовные волны,
Под свод музыкальной вселенной,
Причастник ее вечерам,
Где смолкшими звуками полны
И воздух, и купол, и стены,
Как хорами стихшими — храм.
Не скрытые маскою черной,
Мерцают глубины роялей
Таинственным золотом дек —
Пучиною нерукотворной,
Кипеньем магических далей,
Творящих на миг — и навек.
Люблю эти беглые блики
На струнах и лаке, а справа —
Сверканье серебряных жерл,
Когда океан многоликий
Замкнуть берегами октавы
Готов демиург — дирижер.
Люблю этот трепет крылатый
Пред будущей бурей аккордов
Вокруг, надо мной и во мне,
И этот, закованный в латы
Готических образов, гордый
И тихий орган в глубине.
Он блещет светло и сурово,
И труб его стройные знаки
Подобны воздетым мечам
Для рыцарской клятвы у Гроба, —
Подобны горящим во мраке
Высоким алтарным свечам.
А выше, в воздушных провалах,
Над сумраком дольним партера,
Над сонмами бронзовых бра,
Блистают в холодных овалах
Юнцы Мировой Сальватэрры —
Алмазной вершины Добра.
На дальних эфирных уступах
Отрогов ее запредельных
Есть мир гармонических сфер,
Для нас составляющих купол
Свободных, бесстрастных, бесцельных
Прозрений, наитий и вер.
И слушают молча колоссы
В своих вознесенных овалах
Сквозь отзвуки жизни былой —
Что здесь, на земле стоголосой,
Еще никогда не звучало:
Эдем, — совершенство, — покой.