В суровый год мы сами стали строже,
 Как темный лес, притихший от дождя,
 И, как ни странно, кажется, моложе,
 Все потеряв и сызнова найдя.
Средь сероглазых, крепкоплечих, ловких,
 С душой как Волга в половодный час,
 Мы подружились с говором винтовки,
 Запомнив милой Родины наказ.
Нас девушки не песней провожали,
 А долгим взглядом, от тоски сухим,
 Нас жены крепко к сердцу прижимали,
 И мы им обещали: отстоим!
Да, отстоим родимые березы,
 Сады и песни дедовской страны,
 Чтоб этот снег, впитавший кровь и слезы,
 Сгорел в лучах невиданной весны.
Как отдыха душа бы ни хотела,
 Как жаждой ни томились бы сердца,
 Суровое, мужское наше дело
 Мы доведем — и с честью — до конца!